Броненосец "Цесаревич"
Федот Константинов родился в 1886 году в пригороде Воронежа, который сегодня называется Отрадным. В старину здесь было два села – Выкрестово и Гололобово, все они принадлежали имению баронессы Софьи Федоровны Сталь-фон-Гольштейн и находились всего в десятке верст от губернского города. О детстве мальчика, к сожалению, ничего не известно. Но, наверное, это было обычное крестьянско-ремесленное детство – незамысловатые мальчишеские игры, помощь родителям по хозяйству. В этих пригородных деревнях занимались тогда кожевенным производством, изготовлением кирпича, патоки, крахмала.
В 1906 году двадцатилетний Федот Константинов был призван в ряды вооруженных сил Российской империи. Ему предстояло служить долгих семь лет, именно столько проходили службу призывники тех времен на российском флоте. Так Федот Константинов попал на Балтику в экипаж эскадренного броненосца «Цесаревич».
В 1906 году двадцатилетний Федот Константинов был призван в ряды вооруженных сил Российской империи. Ему предстояло служить долгих семь лет, именно столько проходили службу призывники тех времен на российском флоте. Так Федот Константинов попал на Балтику в экипаж эскадренного броненосца «Цесаревич».
О детстве Ивана Стеблина-Каменского известно гораздо больше. Мальчик родился 26 октября 1887 года в Санкт-Петербурге. Его отец был директором канцелярии Морского Министерства, а дед – Виленским губернатором (Часть территории современной Белоруссии и Литвы с центром в городе Вильне (Вильнюс) – здесь и далее прим. авторов) в чине тайного советника. В это время дед приобрел имение Биюцишки в Виленском уезде, где прошло детство Ивана.
Крейсер "Богатырь"
Рано умершая и горячо любимая мать Стеблина-Каменского Ольга Александровна была дочерью вице-адмирала Александра Жандра. После четырех классов гимназии и в соответствии с семейной традицией юный Иван поступил в Морской кадетский корпус, который окончил в 1908 году в звании корабельного гардемарина. При окончании Морского кадетского корпуса Иван был награжден премией имени адмирала Нахимова. В 1908 году он получил назначение на крейсер "Богатырь" Балтийского флота.
В то раннее утро 28 декабря 1908 года крейсер «Богатырь», эскадренный броненосец «Цесаревич» и еще два русских корабля встали на рейде Аугусты (порт на восточном побережье Сицилии, в 70 милях к югу от Мессины). За два месяца до этого Балтийский гардемаринский отряд под командованием контр-адмирала Владимира Литвинова направился в учебное плавание в Средиземное море (в составе линкоров "Цесаревич", "Слава" и крейсеров "Богатырь", "Адмирал Макаров"). Помимо основных экипажей, для прохождения практики на кораблях находились еще 166 гардемаринов - выпускников Морского кадетского корпуса.
Примерно в 5:20 утра начались первые толчки на дне Мессинского пролива. Толчки вызвали смещение участков дна, после чего на Мессину, город, расположенный на северо-восточной оконечности итальянского острова Сицилия, с интервалами в 15-20 минут обрушилось три волны цунами высотой до трёх метров. Одновременно произошло и три сильных толчка магнитудой 7,5 баллов, что повлекло за собой обрушения зданий почти в двадцати прибрежных населенных пунктах Сицилии.
Примерно в 5:20 утра начались первые толчки на дне Мессинского пролива. Толчки вызвали смещение участков дна, после чего на Мессину, город, расположенный на северо-восточной оконечности итальянского острова Сицилия, с интервалами в 15-20 минут обрушилось три волны цунами высотой до трёх метров. Одновременно произошло и три сильных толчка магнитудой 7,5 баллов, что повлекло за собой обрушения зданий почти в двадцати прибрежных населенных пунктах Сицилии.
Русских моряков землетрясение и цунами разбудили одними из первых. Решение было принято почти мгновенно, без всяких согласований со столицей. Уже около 7 часов утра российские моряки, словно «ангелы с моря», явились на помощь жителям Мессины. К этому времени девяносто процентов зданий города было уже разрушено. Даже собор XIII века, который пережил землетрясение 1783 года, не выдержал разгула стихии и рухнул. Медлить было нельзя, так как под завалами находились сотни людей, а подземные толчки не прекращались. Русские ринулись во спасение. Моряки извлекали выживших из-под обломков зданий, оказывали первую помощь, кормили в походной кухне, перевозили раненых на корабли.
М.К. Первухин
«...Русские не только помогали, они отдавали беглецам всё, до собственной запасной рубашки включительно. ...Женщины и дети из погибших городов и сейчас щеголяют в матросских фуфайках, в матросских куртках, в офицерских тужурках. Немецких или английских вещей на беглецах нет. Русские есть…» – писал в те дни Михаил Константинович Первухин, оппозиционный писатель и журналист, обосновавшийся в Италии с 1907 года.
Максим Горький, который в 1908 году находился на острове Капри, расположенном в Неаполитанском заливе, написал о тех страшных событиях так: «Бессвязные слова тех людей, которые спаслись от гибели, сплетаются в рассказ одного существа: оно в это утро как бы поднялось над землею, и его взгляд, изощренный ужасом, охватил всю картину восстания стихий на человека».
М.Горький
Ночью, перед тем как на Сицилию обрушилась стихия, русские моряки набирались сил перед новым днем, который они должны были провести в морской учебе. Командование обсудило все учебные вопросы и разошлось по каютам. Тишину в предрассветный час нарушили удары, сравнимые с разорвавшейся миной.
Утром, узнав о землетрясении в Мессине, русские корабли снялись с якорей и отправились к берегам Сицилии, чтобы помочь пострадавшим. «Цесаревич», на борту которого кочегаром служил Федот Константинов, оказался одним из первых кораблей, прибывших в разрушенный порт Мессины. Как рассказывал нам внук моряка, Виктор Константинов, его дед до старости оставался добрым, заботливым человеком, думающим о других. О личной безопасности Федот, как и другие «ангелы с моря», вызволяя из-под руин уцелевших жителей Мессины, не задумывался, хотя подземные толчки могли повториться в любой момент.
Федот Яковлевич Константинов
Иван Георгиевич Стеблин-Каменский
Следом за «Цесаревичем» и «Адмиралом Макаровым» в порт вошел крейсер «Богатырь». Молодой гардемарин Иван Стеблин-Каменский также отважно спасал пострадавших от землетрясения итальянцев. Он еще не знал, какая доля уготовлена ему после этих судьбоносных дней.
.
.
... Впереди у двадцатилетних моряков из нашего рассказа была целая жизнь, как выяснилось позже, сотканная из героических и трагических лоскутков.
Вернувшись из похода в Россию, Иван Стеблин-Каменский , как и многие гардемарины, получил итальянскую серебряную медаль и продолжил службу на флоте вплоть до 1917 года. В это время он преподавал в Морском корпусе и был также награжден орденами Святого Станислава 3-й степени с мечами и бантом и Святой Анны 3-й степени с мечами и бантом.
Федот Константинов после итальянской трагедии также был награжден серебряной итальянской медалью и еще Черноморской юбилейной светло-бронзовой медалью с двуглавым орлом, а затем отслужив положенный срок, в 1912 году вернулся к родной семье.
Вернувшись из похода в Россию, Иван Стеблин-Каменский , как и многие гардемарины, получил итальянскую серебряную медаль и продолжил службу на флоте вплоть до 1917 года. В это время он преподавал в Морском корпусе и был также награжден орденами Святого Станислава 3-й степени с мечами и бантом и Святой Анны 3-й степени с мечами и бантом.
Федот Константинов после итальянской трагедии также был награжден серебряной итальянской медалью и еще Черноморской юбилейной светло-бронзовой медалью с двуглавым орлом, а затем отслужив положенный срок, в 1912 году вернулся к родной семье.
Интересно, что в последние годы перед демобилизацией Федот Константинов служил на флагманском катере самого государя-императора Николая II. И по легенде, узнав, что моряк был участником знаменитых мессинских событий, царь решил сделать ему личный подарок – небольшой макет «Цесаревича», отлитый из золота.
Правда, затем кораблик пришлось продать. На вырученные деньги бывший кочегар с «Цесаревича» построил дом в родном селе Выкрестово, рядом с выстроенным чуть раньше Покровским храмом. Крыльцо оформил в виде лодки – то ли в дань годам, проведенным в море, то ли в знак уважения к подарку, который пришлось променять.
Кстати, после 1912 года морская карьера Федота Константинова не закончилась. Во времена Первой мировой войны его вновь призвали служить во флот. И он снова ходил по морю в качестве моряка-спасателя…
…Можно сказать, что уже лейтенанту Российского императорского флота Стеблину-Каменскому повезло. Всю зиму между шестнадцатым и семнадцатым годами броненосец «Адмирал Макаров», где Иван Георгиевич служил ротным командиром, стоял на рейде у входа в Ирбенский пролив. Он прикрывал проход к Моонзундскому архипелагу. В Кронштадт моряки вернулись только в апреле 1917 года. Все обрывки новостей с Большой земли они получали по морскому телеграфу, причём с большим опозданием. Поэтому революционные потрясения обошли крейсер стороной.
Правда, затем кораблик пришлось продать. На вырученные деньги бывший кочегар с «Цесаревича» построил дом в родном селе Выкрестово, рядом с выстроенным чуть раньше Покровским храмом. Крыльцо оформил в виде лодки – то ли в дань годам, проведенным в море, то ли в знак уважения к подарку, который пришлось променять.
Кстати, после 1912 года морская карьера Федота Константинова не закончилась. Во времена Первой мировой войны его вновь призвали служить во флот. И он снова ходил по морю в качестве моряка-спасателя…
…Можно сказать, что уже лейтенанту Российского императорского флота Стеблину-Каменскому повезло. Всю зиму между шестнадцатым и семнадцатым годами броненосец «Адмирал Макаров», где Иван Георгиевич служил ротным командиром, стоял на рейде у входа в Ирбенский пролив. Он прикрывал проход к Моонзундскому архипелагу. В Кронштадт моряки вернулись только в апреле 1917 года. Все обрывки новостей с Большой земли они получали по морскому телеграфу, причём с большим опозданием. Поэтому революционные потрясения обошли крейсер стороной.
Этот момент, возможно, спас жизнь Стеблина-Каменского и сильно повлиял на его дальнейшую судьбу. Вернувшись, моряки узнали, что всего месяц назад на главной базе Балтийского флота шла зверская резня офицеров. Многие знакомые, одноклассники и друзья Стеблина-Каменского погибли трагической смертью. Услышав леденящие кровь рассказы, Иван твердо решил посвятить жизнь служению Богу и в июне того же года уволился со службы по состоянию здоровья.
После ухода со службы Стеблин-Каменский участвовал в научной экспедиции, исследовавшей невские отмели, служил помощником директора маяков Балтийского флота и одновременно был псаломщиком в Свято-Троицком храме Петрограда. Именно в церковном служении бывший моряк окончательно реализовался. В 1920 году он уезжает навестить могилу матери, с которой был очень близок в детстве, в Биюцишках. А по возвращении в Петроград принимает сан диакона вместе с обетом безбрачия. В последующие годы Ивана со всей страстью захватило новое служение. Все свое время и силы он отдавал пастве, и в скором времени был рукоположен уже в сан священника.
В начале 1924 года началось массовое возвращение храмов, отнятых обновленцами, в патриаршую Церковь. Активизировалась жизнь приходов и организовывались братства. Вследствие этого ОГПУ (объединенное государственное политическое управление) стало все сильнее вмешиваться в церковную жизнь. В Петрограде было арестовано около сорока человек духовенства и мирян.
После ухода со службы Стеблин-Каменский участвовал в научной экспедиции, исследовавшей невские отмели, служил помощником директора маяков Балтийского флота и одновременно был псаломщиком в Свято-Троицком храме Петрограда. Именно в церковном служении бывший моряк окончательно реализовался. В 1920 году он уезжает навестить могилу матери, с которой был очень близок в детстве, в Биюцишках. А по возвращении в Петроград принимает сан диакона вместе с обетом безбрачия. В последующие годы Ивана со всей страстью захватило новое служение. Все свое время и силы он отдавал пастве, и в скором времени был рукоположен уже в сан священника.
В начале 1924 года началось массовое возвращение храмов, отнятых обновленцами, в патриаршую Церковь. Активизировалась жизнь приходов и организовывались братства. Вследствие этого ОГПУ (объединенное государственное политическое управление) стало все сильнее вмешиваться в церковную жизнь. В Петрограде было арестовано около сорока человек духовенства и мирян.
Отец Иоанн (Стеблин-Каменский) был арестован по «Делу православных братств». Его обвинили в том, что он объединил вокруг себя православных, и они стали собираться не только в храме. На допросе Стеблин-Каменский признался, что служил в квартирах некоторых своих прихожан молебны, после которых гости пили чай и вели беседы на религиозные темы. Этого было достаточно, чтобы приговорить его к трем годам заключения в Соловецком концлагере.
Другой бывший соловецкий узник, писатель Олег Волков, позже вспоминал:
«Неуязвимый из-за высоты нравственного своего облика, он и с метлой в руках, в роли дворника или сторожа, внушал благоговейное уважение. Перед ним тушевались сами вохровцы (военизированная охрана – ред.), натасканные на грубую наглость и издёвку над заключёнными. При встрече они не только уступали ему дорогу, но и не удерживались от приветствия. На что он отвечал как всегда: поднимал руку и осенял еле очерченным крестным знамением».
«Неуязвимый из-за высоты нравственного своего облика, он и с метлой в руках, в роли дворника или сторожа, внушал благоговейное уважение. Перед ним тушевались сами вохровцы (военизированная охрана – ред.), натасканные на грубую наглость и издёвку над заключёнными. При встрече они не только уступали ему дорогу, но и не удерживались от приветствия. На что он отвечал как всегда: поднимал руку и осенял еле очерченным крестным знамением».
О.Волков
Из заключения Иван Георгиевич писал письма семье и «духовным детям». Там же он познакомился с воронежским архиепископом Петром Зверевым и другими воронежскими священниками, отправленными в лагерь по доносам агентов ОГПУ из «обновленческой» церкви. И именно в Воронеж отца Иоанна отправили в административную ссылку после освобождения, поскольку власть не могла позволить такому человеку вернуться в Ленинград.
Прибыв в Воронеж, Стеблин-Каменский нашел свое место в Алексеевской церкви Покровского девичьего монастыря, и вскоре стал ее настоятелем. Как и когда-то в Петрограде, отец Иоанн объединял людей и дарил им ощущение общины. Помимо служения, он уделял много сил для сбора средств, которые направлялись в Соловецкий лагерь архиепископу Петру и другим православным заключенным.
Прибыв в Воронеж, Стеблин-Каменский нашел свое место в Алексеевской церкви Покровского девичьего монастыря, и вскоре стал ее настоятелем. Как и когда-то в Петрограде, отец Иоанн объединял людей и дарил им ощущение общины. Помимо служения, он уделял много сил для сбора средств, которые направлялись в Соловецкий лагерь архиепископу Петру и другим православным заключенным.
Но что хорошо для обычного народа, для власти – опасность. Как говорила позже одна из свидетельниц следствия, священник Иван Георгиевич Стеблин-Каменский, проживая в рабочем поселке, среди верующих пользовался громадным авторитетом, поэтому у него всегда на квартире и вообще, где он бывал, собиралось много православных. Все бывшие "зверевцы" группировались около священника Каменского.
Когда вновь началось гонение на Церковь, так называемые безбожники увидели главного врага в бывшем моряке. О его персоне и самом Покровском монастыре злобно писали в воронежской прессе.
«Всем уже ясно, что музыка колоколов – это музыка контрреволюции. До тех пор, пока будет существовать здесь контрреволюционное гнездо, рабочего поселка фактически существовать не будет...». «Выступавшие в прениях рабочие выражали удивление по поводу того, что до сих пор с монашками "церемонились". Указывалось также на необходимость решительной борьбы с контрреволюционными выходками "черничек" и их верховода "отца Иоанна", ставленника Петра Зверева».
В мае 1929 года Ивана Георгиевича вновь арестовали. На этот раз обвинение звучало так: «сгруппировал около себя монашек и антисовэлемент гор. Воронежа и используя религиозные предрассудки масс, распускал через своих приближенных разные антисоветские провокационные слухи, сеющие панику среди населения и подрывающие авторитет и мощь Соввласти». В подтверждение этому быстро нашлись четыре свидетеля, и священника вновь отправили на Соловки на три года.
Из тюрьмы он писал: «Если за время моего служения в Воронеже и пребывания среди вас, вы, вверенные мне Господом, не чувствовали, что ваша верность Ему для меня дороже собственной жизни, то увы, ни это письмо, ни какое-либо другое вам этого не откроют. Но, если воистину люблю вас любовью Христовой, если я отчасти утешаюсь нашей скорбью, так как она свидетельствует и о вашей ко мне любви... ныне мне хочется в последний раз со слезами на глазах просить вас... Не отходите от Креста и мы будем близкими друг другу во время нашей разлуки, как долго бы она не тянулась...».
Иван Георгиевич Стеблин-Каменский
Однако всего через год Ивана вновь доставляют в Воронежскую тюрьму и предъявляют новое обвинение. Суда на этот раз не было, а дело решила Коллегия ОГПУ, приговорив обвиняемого к расстрелу. Наказание привели в исполнение где-то за Воронежем 2 августа 1930 года.
Не обошла стороной беда и судьбу другого моряка - Федота Константинова.В построенном его руками доме семья прожила недолго – до 30-х годов. Во времена коллективизации Константиновых выселили как зажиточных кулаков и отправили в ссылку в Сибирь. Но по дороге отважный моряк совершил подкоп и бежал вместе с женой и детьми. Вот только вернуться в свой дом с лодочкой на крылечке семья уже не могла. Тайно пристроились по соседству, в одной из слобод левобережной части Воронежа. Там и прожил всю свою оставшуюся жизнь кочегар с «Цесаревича».
Сегодня старый дом Федота Константинова принадлежит муниципалитету – попытки родственников заявить на него свои права, так ни к чему и не привели. До места ссылки Константиновы не доехали, в раскулаченных – не числились.
Сегодня старый дом Федота Константинова принадлежит муниципалитету – попытки родственников заявить на него свои права, так ни к чему и не привели. До места ссылки Константиновы не доехали, в раскулаченных – не числились.
По уголовному делу Иван Стеблин-Каменский был реабилитирован прокуратурой Воронежской области в 1992 году. А в 2000 году Архиерейский собор Русской православной церкви причислил героя к лику святых, а также новомучеников и исповедников российских.
Пусть детей у самого Ивана Георгиевича из-за данного им обета не было, род Стеблиных-Каменских живет по сей день. Среди них было два выдающихся ученых, чтящих память о предках. Сегодня так много об Иване Стеблине-Каменском известно отчасти благодаря интересу его потомков к истории рода.
Внучатая племянница моряка и священника Мария Полторак занимается иконописью. И когда она выложила в социальные сети фотографию своей иконы, написанной для Покровского храма под Вильнюсом, с ней связались из итальянской Мессины потомки тех, спасенных русскими, сицилийцев. Узнав о том, что один из спасавших их предков русских моряков стал святым, итальянцы решили сделать его небесным покровителем Мессины.
Сейчас иконы с ликом отца Иоанна находятся в греческой и итальянской церквях города. Причем общине греческого прихода икону подарила девушка из Одессы, переехавшая потом в Мессину. Это случилось в 2012 году, примерно тогда, когда русские поставили в Мессине памятник своим героическим предкам.
А тот самый дом Федота Константинова стал библиотекой нынешнего поселка Отрадное. Родственники моряка, а один из них, внук, Виктор Константинов, стал потом морским летчиком, долго служившим на Дальнем Востоке, до сих поддерживают с библиотекарями теплые отношения. Когда здание реконструировали, его старались сохранить в первозданном виде. Но вот лодочку, в форме которой было оформлено крыльцо, все же убрали.
Раньше в доме-библиотеке находился уголок памяти, посвященный Федоту-моряку. Сегодня его перенесли в Краеведческий музей Отрадного. Здесь можно увидеть самодельные куклы, бытовые предметы, фотографии, документы, а также матросскую форму и портрет знаменитого земляка - спасителя мессинцев. Музей любят посещать школьники и туристы.
В работе над мультимедийной историей были использованы материалы из документального фильма «Ангелы с моря», а также публикации журналиста и историка Владимира Тихомирова и материалы из ресурсов Воронежской епархии и архивов семей Федота Константинова и Ивана Стеблина-Каменского.
Над публикацией работали: Даниил ШИЯНОВ, Надежда ГУСЕВА, Маргарита ЗОЛОТАРЕВА.
Монтаж и верстка Надежды ГУСЕВОЙ. При участии творческой лаборатории аналитической и расследовательской журналистики факультета журналистики ВГУ под руководством Андрея ЗОЛОТУХИНА.
Над публикацией работали: Даниил ШИЯНОВ, Надежда ГУСЕВА, Маргарита ЗОЛОТАРЕВА.
Монтаж и верстка Надежды ГУСЕВОЙ. При участии творческой лаборатории аналитической и расследовательской журналистики факультета журналистики ВГУ под руководством Андрея ЗОЛОТУХИНА.
